Менее 20% пациентов с хроническим воспалительным ревматическим заболеванием изменили свою иммуносупрессивную терапию в связи с  пандемией COVID-19

AB0684/1/6

I. Andreica,¹ R. Jast,¹ G. Rezniczek,² U. Kiltz,¹ D. Kiefer,¹ B. Buehring,¹ X. Baraliakos,¹ J. Braun¹

Предпосылки:

Лучшие варианты лечения пациентов с хроническими воспалительными ревматическими заболеваниями (ХВРЗ) во время пандемии не до конца ясны, особенно в начале карантина. Произошли ли и в какой степени изменения терапии, связанные с пандемией, подробно не изучалось.

'

Цели:

Изучить поведение пациентов с ХВРЗ, первоначально столкнувшихся с пандемией COVID-19, в зависимости от их статуса болезни и лекарственных препаратов.

'

Методы:

С пациентами с ХВРЗ связались по телефону, чтобы оценить их состояние здоровья и уточнить, изменилось ли лечение. Стандартные инструменты оценки использовались для оценки активности заболевания, депрессии и тревоги. Предполагалась высокая активность заболевания, если показатели RADAI-5 ≥ 3,2 и BASDAI ≥ 4. Тревога (HADS-A) и депрессия (HADS-D) пациентов оценивалась с помощью шкалы HADS. Оценка < 8 принималась как свидетельство отсутствия серьезных проблем в этом отношении.

'

Результаты:

С 15 апреля по 15 июня 2020 г/ было опрошено 886 пациентов. Здесь мы сообщаем о 550 пациентах с полной информацией по стандартным оценкам (62%). Около 60% составляли женщины, средний возраст 54,4 ± 13,7, средняя длительность заболевания — 12,2 ± 10,5 года. У большинства из них был спондилоартрит (СпА, n = 287), включая аксиальный СпА (аксСпА, n = 172) и псориатический артрит (ПсА, n = 116), всего 52,2%, в то время как 40,2% имели ревматоидный артрит (РА, n = 221), и 7,6% — заболевания соединительной ткани (ЗСТ, n = 42). Большинство пациентов с РА принимали метотрексат (48,8%), а 43,8% принимали глюкокортикоиды. Кроме того, 61,0% пациентов принимали bDMARD, в основном ингибиторы ФНО (59,6%). Пациенты с СПА чаще, чем с РА, получали bDMARD: 71,0% vs 49,7% соответственно. О недавнем изменении в лечении сообщили 182 пациента (33,1%): 89 с HF (40,2%), 88 с СпА (30,6%) и 5 с ЗСТ (11,9%). Половина из тех, кто изменил лечение (n = 92; 50,5%), признали, что это произошло в основном из-за страха перед пандемией (16,7% всех пациентов). В целом, значительно больше пациентов изменили лечение ГИБП (68,5%), чем БПВП (57,3%).

Данные пациентов, которые изменили, по сравнению с пациентами, которые не меняли лечение, показаны в таблице 1, включая анализ подгрупп. Медиана балла по шкале HADS составила < 8.

Таблица 1. Пациенты с РА и СпА, которые изменили и не меняли свое лечение

Данные представлены в виде чисел (доли в %; по строкам, кроме столбца N) или медиан (межквартильные интервалы). Недостающие значения заключены в квадратные скобки. aЗначения p рассчитаны с использованием критерия χ2 или критерия суммы рангов Манна—Уитни. bСамостоятельное заявление об активности болезни.

'

Заключение:

Две трети пациентов не меняли принимаемые препараты, но одна треть — изменила. Относительно большое число пациентов сделали это из-за страха перед пандемией, в основном те, кто принимал биопрепараты. Серьезных различий между РА и СпА не было. Тревога и депрессия, по-видимому, не играют важной роли в принятии решения о смене лекарства (табл. 1).