Ретроспективный анализ данных реальной клинической практики для определения клинических исходов у пациентов с распространенным немелкоклеточным раком легкого на основании результатов геномного профилирования бесклеточной циркулирующей опухолевой ДНК
Russell Madison, Alexa B Schrock, Emily Castellanos, Jeffrey P Gregg, Jeremy Snider, Siraj M Ali, Vincent A Miller, Gaurav Singal, Brian M Alexander, Jeffrey M Venstrom, Jon H Chung
Цели:
Жидкостную биопсию и комплексное геномное профилирование (КГП) циркулирующей опухолевой ДНК (цоДНК) все чаще применяют для выявления геномных изменений (ГИ), подходящих для использования в качестве мишени, при немелкоклеточном раке легкого (НМРЛ). Для изучения клинических исходов у пациентов по результатам КГП с помощью жидкостной биопсии в сравнении с биопсией тканей в условиях реальной клинической практики была проведена оценка применения соответствующей таргетной терапии, назначенной по результатам КГП, и соответствующих исходов терапии.
Методы:
6491 пациент с НМРЛ, которому было проведено КГП с помощью жидкостной биопсии (N = 937 исследований) и/или биопсии тканей (N = 5582 исследования), был включен в коммерческую базу обезличенных клинико-геномных данных. ГИ, подходящие для использования в качестве мишени, включали биомаркеры, перечисленные в руководстве Национальной сети многопрофильных онкологических учреждений (NCCN) по НМРЛ. Данные о клинических характеристиках, прогрессировании заболевания и ответе на терапию в условиях реальной клинической практики (ркпО) были получены посредством высокотехнологического извлечения клинических записей и отчетов о радиологических/патоморфологических исследованиях.
Результаты:
На момент проведения КГП с помощью жидкостной биопсии 53 % (496/937) пациентов получили ≥ 1 линии предшествующей терапии (КГП с помощью биопсии тканей: 13 %, 735/5582). В 90 % (832/928) жидкостных биоптатов была обнаружена цоДНК. ГИ, подходящие для использования в качестве мишени, были выявлены в 20 % (188/937) жидкостных биоптатов и в 22 % (1215/5582) тканевых биоптатов по результатам КГП. В целом выбор подходящей таргетной терапии после КГП был одинаков в случае жидкостной биопсии и биопсии тканей, однако значительно варьировалось выявление новых (25 %, 79/317) и стандартных биомаркеров (СБ) (74 %, 475/640). Показатели выживаемости без прогрессирования в условиях реальной клинической практики у пациентов, получавших подходящую таргетную терапию первой линии для СБ после КГП с помощью жидкостной биопсии (n = 33) и биопсии тканей (n = 229), были схожими (13,8 в сравнении с 10,6 месяца соответственно; скорректированное ОР = 0,68 [0,36–1,26]). Среди пациентов, у которых была проведена оценка ркпО, частота общего ответа (частичный/полный ответ) на подходящую таргетную терапию, назначенную по результатам КГП с помощью жидкостной биопсии, составляла 75 % (39/52) в сравнении с 66 % (254/385, Р = 0,51) в случае терапии, назначенной по результатам КГП с помощью биопсии тканей.
Выводы:
Ретроспективный анализ клинико-геномных данных, полученных в условиях реальной клинической практики, продемонстрировал, что у пациентов с НМРЛ клинические исходы после подходящей таргетной терапии были схожими на основании результатов КГП с помощью жидкостной биопсии и биопсии тканей. Это подтверждает, что проведение КГП с помощью жидкостной биопсии в условиях реальной клинической практики может быть надежным вариантом при выборе терапии.
